|
|
|
|
|
 |
|
Вводная.
Это началось с защиты моей диссертации: «Проблема единства мира».
После благополучного её обсуждения на кафедре ко мне подошёл мой друг, кандидат философских наук и одновременно биолог, отвёл меня в сторонку и сказал: «Виктор, я не стал говорить об этом на обсуждении, чтобы не подпортить его, но, вот у меня вопрос: я что-то не заметил в твоей работе определения единства. Что это такое?» Моя реакция была: «Как это?» И тут же попробовал сформулировать. Мол нет ничего проще. Но получилось многословие. А я не любил и не люблю пустых слов. Для меня всегда приоритетом являлась точность и конкретность изложения. А тут – казус. Пришёл домой, желая быстренько ликвидировать промашку и вставить в диссертацию точное определение единства. Да так и засел. И так, и этак. Не получалось. И утром, и вечером, и днём, и ночью. И с наскока, и путём долгих тягостных рассуждений, и трезво, и спьяну…
Двадцать лет пролетело, как миг. Чтобы я ни делал, чем бы ни занимался, голова всё время была под напряжением этого вопроса. Сколько литературы перерыл. Ни одно имеющееся определение меня не устраивало. Но пока работал над этим определением, постепенно сложилась довольно целостная система. Но на самом верху этой системы оставалось одно, казалось бы, совсем уж неразрешимое противоречие. С одной стороны, было очевидно, что всё, что есть, есть настолько, насколько оно едино, насколько оно представляет единство своих частей. Ни об одной вещи мы не можем сказать, что она есть, если нет единства её частей. Получалось, что в основе любого «есть» лежит единство. Это с одной стороны. А с другой? А с другой возникал вопрос: ну, как же может быть единство, если нет ещё самого «есть». Ведь если нет ещё «есть», то что создаёт единство? Всё безрезультатно. Я уже стал утешать себя: ну, есть же у всех философов не разрешённые ими противоречия. Вот, и у меня.
И вот – «случайность». Работая над понятием Самобытие, которое тоже находилось вверху моей системы, я как-то попытался связать его с понятием единства. И молния поразила меня: единство есть естественным образом ограниченное выражение Самобытия, есть продукт Самобытия. Поэтому-то ни есть, ни единство неразделимы. Так заканчивалось формирование новой системы.
Ответив на вопрос, что такое единство, я получил Единство с большой буквы. И понял, почему Платон различал единство и Единство.
Единство – продукт Самобытия. И поэтому всё что есть, есть настолько, насколько само себя обеспечивает. И поэтому всё, что есть, есть настолько, насколько едино. С ответом на этот вопрос образовалась целостная система. Во главе этой системы получилось Бытие. Вот, моя диссертация так затянулась. Но только теперь я предоставляю её вам на ваш суд.
По прошествии некоторого времени стало ясно, что изданная книга «Бытие» - это всего лишь штрихи новой системы. Всё с большей очевидностью становилось ясно, что этой новой системой является «Естествознание».
Наблюдая за реакцией читателей «Бытия», я понял, что люди мимоходом проходят то новое, ради чего писалась книга, и заостряют внимание только на тех понятиях, которые созвучны системе маркстско-ленинской философии. И как бы я ни толковал новые понятия их понимают по старому.
Работая над выделением своих понятий и их обоснованиями, я и пришёл к необходимости такого, вот изложения: теорема-доказательство. Это не от пижонства. Так я был вынужден поступить. Трудно читать? Согласен, трудно. Очень трудно. Мне самому это трудно читать. Но, согласитесь, система, целостная система получилась. Впервые. Сколько люди пытались её создать. Не получалось. Теперь получилось. Почему, именно, теперь? Потому что только теперь фактически уже возникла глобальная экономическая система. А моя – лишь отображение её. Конкретизируется эта система, и я продолжаю совершенствовать свою: ухожу от слишком больших абстракций.
Жульев В.К.
|
|
|
|
|
|
